В Астраханской областной
научной библиотеке имени Н.К. Крупской хранится коллекция книг, изданных в годы
Великой Отечественной войны: 1215 экземпляров этого собрания вошли в каталог
«Свидетели войны и Победы», презентация которого состоялась в январе текущего
года.
К 75-летию Победы готовилась
масштабная выставка из этой коллекции, один из разделов которой получил
название «Книги военной судьбы». Сотрудники библиотеки планируют, что
астраханцы всё же увидят её в реальном времени.
Их совсем немного, всего
шесть, но у каждой своя история, непосредственно связанная с событиями той
страшной войны. Мы расскажем о четырёх из них, объединённых «охранным штампом»
Русской Общественной Тургеневской библиотеки в Париже, чаще всего называемой
просто Тургеневской библиотекой.
Эта библиотека
является одной из старейших русскоязычных библиотек за пределами России. Во время Второй мировой
войны библиотека была по сути уничтожена. В октябре 1940 года книги, а также
картины, бюсты, портреты, принадлежащие библиотеке, были помещены в 900 ящиков
и вывезены в неизвестном направлении: имеются данные о том, что оперативный штаб Розенберга, учитывая уникальность
Библиотеки и богатство эмигрантской литературы, решил на её базе создать в
Берлине Восточную библиотеку. Дальнейшая
судьба книг библиотеки остаётся во многом неясной. О библиотеке, её судьбе
имеется очень много публикаций, но тем читателям, кого заинтересует эта тема,
предлагаем прежде всего обратиться к сборнику статей «Русская
общественная библиотека им. И.С. Тургенева – перекресток духовной жизни России
и Франции» (СПб: Знаменитые универсанты СПбГУ, 2014. https://bit.ly/2WcYpeJ ).
Непреложным
является то, что книги со штемпелями Тургеневской библиотеки хранятся во многих
государственных библиотеках России и Беларуси, а иные издания со штампами
«Тургеневки» до сих пор бродят по книжным полкам и букинистическим развалам
всего мира. Вот и в нашей библиотеке, благодаря Владимиру Ивановичу Попову
(1920-1986), преподавателю, библиотекарю, журналисту, прошедшему всю Великую
Отечественную войну, бережно хранятся четыре книги со штампами знаменитой
библиотеки, возрождённой благодаря воле и энергии энтузиастов в 1959 году.
Итак, четыре
экземпляра из Тургеневки. Вот первый из них: «Настоящий ревизор». Книга
издана в Санкт-Петербурге ещё в 1836 г., её описание как книги несомненно
редкой, приводит в «Заметках старого книгоеда» Михаил Андреевич Осоргин (1878-1942),
который был не только выдающимся писателем, но и выдающимся библиофилом. В
Париже он собрал богатейшую коллекцию русских книг, с которыми знакомил
читателя на рубеже 1920–1930-х годов, а «Настоящего ревизора» он обнаружил в
одном из «секретнейших» шкафов Тургеневки с указанием, что автор не кто иной,
как Н.В. Гоголь. В главе XVII «Заметок» (эта книга стала одним из первых сочинений Осоргина,
опубликованных в СССР) раскрывается тайна «Настоящего ревизора». Основываясь на
книге М.А. Осоргина, главный библиотекарь Отдела редких книг Астраханской
областной научной библиотеки Надежда Петрова подготовила статью «Невероятные
приключения одной книжной поделки»: с тайной фальшивого «Ревизора» и с
некоторыми предположениями по поводу истории книги можно ознакомиться на нашем
сайте http://aonb.astranet.ru/kk/pdf/pa000000030.pdf
Следующая книга
со штампом Тургеневки представляет
собой берлинское издание сборника «Глиняные
голУбки» (Берлин: изд-во «Петрополис», 1923) Михаила Алексеевича Кузмина
(1872-1936), поэта,
прозаика, переводчика, видной фигуры Серебряного века. Автор обложки этого издания – художник Натан
Исаевич Альтман (1890-1970).
Третья книга со
штампом Тургеневской библиотеки – это первый том
берлинского издания «Собрания сочинений» Ивана Алексеевича Бунина (1870-1953),
напечатанного в том же издательстве «Петрополис» в 1936 году. В 1-й том вошли
цикл очерков «Храм солнца» и
«Стихи 1888-1907 годов». На титульном листе – дарственная надпись писателя Тургеневской библиотеке (к сожалению, пока не представляется возможным
показать снимок этого автографа). Жизнь писателя в эмиграции была тесно связана
с Тургеневской библиотекой, до самого её плачевного конца. Он принимал самое
активное участие в деятельности библиотеки, в частности, возглавил созданный в ней Русский литературный архив. Война примирила писателя с ненавистным ему
большевистским режимом. Все ушло на второй план, на первый же вышла Родина.
Бунин купил карту мира и отмечал на ней ход военных действий, о котором читал в
газетах. Он праздновал разгром гитлеровской армии под Сталинградом как личную
победу, а в дни Тегеранского совещания, сам себе удивляясь, писал в дневнике: «Нет, вы подумайте, до чего дошло – Сталин
летит в Персию, а я дрожу, чтобы с ним не дай Бог чего в дороге не случилось». В конце войны писатель часто думал о
возвращении на родину.
И, наконец,
четвёртая книга: «Ход коня» Виктора Борисовича Шкловского (1893-1984), русского советского литературоведа, прозаика,
сценариста, теоретика кино. «Ход коня» (сборник статей) вышел в издательстве
«Геликон» в Берлине в 1923 году. На свободном форзацном листе мы видим
дарственную надпись писателя «Товарищу Терешковичу от автора. Виктор
Шкловский. 7 февр. 1923 г.». Кто же являлся адресом дружеского инскрипта
Шкловского? Оказывается, Константин Андреевич Терешкович (1902-1970): выдающийся «русский парижанин» – живописец,
график, иллюстратор, сценограф, художник-декоратор, автор критических статей.
Оба брата и обе сестры Константина Терешковича были незаурядными людьми.
Оставшись в России, они стали весьма известными личностями, но голова может
закружиться от биографии адресата дарственной надписи: у Константина
Терешковича жизнь сложилась совсем по-другому, чем у его родных, он стал в
полном смысле этого слова человеком Мира; при этом в России известен мало,
гораздо меньше, чем этого заслуживает. Ему посвящено, от силы, по 1-2 страницы
в двух научных монографиях и несколько абзацев на интернет-сайтах. Картин
Терешковича в российских музеях практически нет, встречаются только в частных
собраниях. В то же время в Париже и Женеве о нём еще при жизни издано несколько
серьезных книг (все на французском). Молодость, пунктиром: доброволец Красной
Армии, в неразберихе гражданской войны попадает в зону боевых действий
Добровольческой армии генерала Деникина. Спасаясь от белых, Терешкович попадет
в Крым (там немцы), потом в Батум, работает там на чайной плантации, вскоре
оказывается в Константинополе, служит конюхом в британской оккупационной
воинской части, в свободные минуты рисует портреты офицеров. Но уже в 1920 г.,
после ряда приключений, без денег и паспорта, через Грецию добирается до
Марселя. Работает в порту, чтобы заработать деньги на жизнь и для поездки в
Париж. И вот в июне 1920-го, после двухлетней одиссеи, Константин – в
Париже.
В 1920-1932 гг. в Берлине проводятся выставки
русских художников, живших тогда в Германии: К. Коровина, Л. Пастернака, M.
Добужинского и других русских живописцев. Терешкович тоже проводит весь 1923
год в Германии (Дрезден, Берлин). Далее жизнь уже далеко не столь бурная, как в
ранней молодости. Но Вторая Мировая вносит свои коррективы: в 1939 Терешкович
вступил во французскую армию, во время оккупации Франции участвовал в Сопротивлении.
Жизненный путь Шкловского, до возвращения его в
Россию, был таков, что один из исследователей назвал его настоящим
авантюристом: осенью 1914 года уходит добровольцем в армию (шофер, был в
искровой роте, в прожекторной команде, в гараже штаба и т. д.), с 1915 года
служит в школе броневых офицеров-инструкторов. Активный участник Февральской
революции, помощник комиссара Временного правительства, демонстрирует чудеса
храбрости на Юго-Западном фронте летом 1917 года... Резкое неприятие
большевиков приводит его к сближению с правыми эсерами: он принимает активное
участие в антисоветском заговоре, в частности, в подготовке переворота.
Перечислять всё не будем, но есть эпизод с дуэлью, затем боец Красной армии,
принимает участие в боях при Александровске, Херсоне и Каховке. Опять поворот
судьбы: и 14 марта 1922 г. Шкловский по льду Финского залива бежит в
Финляндию. Обосновавшись в Берлине,
занимается литературным творчеством… Но как сошлись пути Терешковича и Шкловского,
двух «авантюристов»? В очерке «Константин Терешкович, человек мира» (http://berkovich-zametki.com/2009/Zametki/Nomer20/Gurevich1.php) опубликована групповая фотография, сделанная в
Берлине в 1923 году: Илья Эренбург, Виктор Шкловский, Константин Терешкович и
другие персонажи русского зарубежья... И если Терешкович прочно оседает во
Франции, то Шкловский уже с конца 1922 г. начинает хлопотать о возвращении. Он
вернулся в Россию в сентябре 1923 г. Во время Великой Отечественной войны
Шкловский находится в эвакуации в Алма-Ате, впечатления этого периода отчасти
нашли отражение в книге «Встречи» (1944) (один такой экземпляр хранится в нашей
коллекции книг, изданных в годы войны). Сильным, возможно, необратимым потрясением
стала для него смерть сына Никиты, погибшего в Восточной Пруссии за два месяца
до Победы. Сыну едва исполнился 21 год…
|