Мой дед, Тлеков Магди Капарович, участник Великой Отечественной войны.
Вот уже 25 лет, как его нет рядом с нами, но я и мои родные помним его рассказы, воспоминания об ужасах этой войны. Человек очень скромный по природе, он всегда мало говорил о себе, больше — о фронтовых друзьях, товарищах, о воинской дисциплине и о том, какой ценой досталась победа.
Родился дед в с. Ясын-Сокан Красноярского района Астраханской области 12 апреля 1924 года. После окончания Сеитовской семилетней школы поступил в школу ФЗО в Астрахани. Мечтал стать механиком. После окончания ФЗО уехал в Читу для осуществления мечты, хотел продолжить учебу. Там же его застала война. Дед несколько раз обращался с просьбой об отправке на фронт. Ему отказали, т.к. тогда ему не было и 17 лет.
В 1942 г. деда призвали в армию на японскую границу, где стояла Квантунская армия. Здесь они защищали восточные рубежи и одновременно учились. Были организованы специальные курсы по подготовке младшего командного состава. Окончив курсы, с 1942 по 1943 годы служил сержантом на Волховском и Ленинградском фронтах. У нас сохранились аудиозаписи выступления деда в начале 80-х гг. перед школьниками Джанайской средней школы Красноярского района: «Мне пришлось дойти до Берлина от стен Новгорода, Ленинграда. Мы прорывали блокаду Ленинграда со стороны Новгородской области. «Дорогу жизни» прокладывали в кромешном аду. Каждый из нас знал, что любой ценой мы должны пересечь Ладожское озеро, что нас очень ждут измученные голодом, холодом ленинградцы. Мы просто обязаны были дать им возможность нормально жить и бороться. Несмотря на нехватку хлеба, электроэнергии, транспорта, вооружения, ленинградцы выжили и вышли из этого поединка победителями».
При освобождении Новгорода дед был ранен и направлен на лечение. После лечения — снова на фронт, воевал под Псковом. Из молодежи, участвовавшей в боях, организовали специальный набор для обучения офицерского состава. Фронт двигался, вместе с фронтом двигались войска, бойцы и воевали, и учились одновременно. Во время военных операций дед был ранен вторично. После недолгого лечения был направлен на 3-й Прибалтийский фронт командиром стрелкового взвода. Освобождал Эстонию, Литву, Латвию. Пример из его воспоминаний: «В 1976 году я ездил по туристической путевке в Прибалтику. Я побывал в местах, где форсировали Западную Двину в Риге. Город изменился сильно. Тогда он был весь разрушенный. Я запомнил те места, где мы 1(13)?-14 октября 1944 г. переправлялись на примитивных досках, бревнах через Западную Двину. Под огнем противника нам было очень трудно. Много погибло моих товарищей. Я долго-долго стоял и вспоминал события тех лет… ». При наступлении в направлении Шауляй убило командира роты Кривоносова. Вместо него был назначен мой дед.
После завершения операции в Прибалтике рота деда в составе 52-й гвардейской дивизии была переброшена в Польшу под Варшаву. Готовились к решающим боям – дни фашистской Германии были сочтены.
16 — 18 января 1945 г. 3-я ударная армия перешла в решительное наступление.
Снова процитирую воспоминания деда: «Мы были свидетелями горечи и удачи наших войск. В ожесточенных боях населенные пункты переходили из рук в руки по нескольку раз. От роты иногда оставалось меньше половины, иногда даже до 10 человек. Приняв пополнение из резервистов и штрафников, солдаты опять шли в бой. Были моменты, когда мы отступали, а враг имел превосходство в боевой силе и технике. Но, несмотря на это, мы сражались насмерть. Если немцы и шли триумфальным маршем в первые дни войны, то я бы сказал, что это было временно. Наши резервы были неисчерпаемы, и они были мобилизованы. Нашим войскам удалось давать контрудары и остановить врага на некоторых участках фронта».
С 17 января по 3 февраля 1945 г. части, где воевал дед, дошли от Варшавы до Берлина. Только на реке Одер, в 60-ти километрах от Берлина, немцам удалось их остановить на некоторое время. За форсирование Одера без потерь, прорыв обороны немцев и закрепление дед был удостоен ордена Отечественной войны II степени.
Из воспоминаний: «Я помню почти каждый день тех сражений, которые шли с 16 апреля по 2 мая 1945 года, когда 1-й Белорусский фронт перешел в решающее, последнее наступление. Наши бойцы шли днем и ночью, не давая врагу передышки. Если в 1943 году немцы отвечали удар на удар, то мы иногда не успевали отступать и закрепляться. Теперь бывали такие моменты, когда мы совершали марши 70-80 км в сутки, что даже целые аэродромы, танкодромы, воинские части врага были застигнуты врасплох, даже отдельные штабы армии оказывались у нас в глубоком тылу. Паника охватывала хваленую «непобедимую» немецкую армию, и она беспорядочно отступала. При прорыве обороны противника, на плацдарме, где мы стояли, на узкой полосе фронта участвовало 22 тысячи орудий, свыше 4-х тысяч танков, совершалось до 30 тысяч самолетовылетов. Столько вооружения у нас не было в начале войны во всей армии. Если в живой силе было почти равновесие, то наши танки превосходили силы противника в 4 раза, самолеты – в 5 раз. Наших пехотинцев сопровождала авиация и не давала подниматься ни одному немецкому самолету».
10 суток продолжалась битва за Берлин. 19 апреля 1945 г. бойцы оказались на окраине города с северо-восточной стороны. Дед помнит, что там был большой парк Шпандау и там же недалеко Моабитская тюрьма. Эти районы как раз пришлось освобождать 52-й гвардейской дивизии. Бои там были жестокие, потому что гарнизон был большой, имелось много техники, и, главное, там находилось правительство. Бойцы были воодушевлены, что им удастся, наконец, добить фашистов в собственном логове. Каждый стремился к центру города. 30 апреля они были недалеко от Рейхстага — имперской канцелярии.
Из воспоминаний деда: «Наше командование предъявляло ультиматум о капитуляции. Его не приняли. 1 мая мы перешли к окончательному штурму. Немцы не выдержали и 2 мая согласились на ультиматум».
Деду как командиру роты приходилось держать постоянную связь с командованием, докладывать о происходящем и, вообще, о положении дел. Немецкое правительство было пленено. Дед говорил, что они брали имперскую канцелярию. Их задача была не только уничтожить противника, но и собрать документацию, оставленную немцами. Они по-немецки не понимали, поэтому собрали все, нужное и ненужное. Главное, им удалось захватить архивные данные и передать командованию.
Дед с негодованием вспоминал дни с 24 по 25 апреля, когда он со своей ротой удерживал центральные ворота, так как поступило предупреждение, что немцы готовятся затопить метро. Им надо было вывести всю воинскую часть, материальные ценности и помочь всем выйти.
Далее со слов деда: «Когда я зашел, было темно, электричество не работало. Зажигаю лучинку — стены какие-то непонятные, вроде двери везде. На самом деле оказалось, что здесь расположились бесконечные немецкие госпитали в 3-4 яруса, где лежали раненные немцы. Когда двинулись дальше по метро, увидели население: кто с чем, со всего света, со всей Европы. Гитлер дал приказ о затоплении метро. А ведь там находились не только наши войска, но и их собственные раненые, дети, старики… Действительно, настоящий фашизм! Но, несмотря на все трудности, нам удалось вывести и спасти при затоплении не только своих и население, но и тех же немцев, которые кричали, шумели во весь голос. Все это стоило испытать, пережить ради Победы. 9 мая 1945 г. наши войска взяли Берлин, и мы были безумно счастливы, мы ликовали».
За освобождение страны от немецкого фашизма и победу над Германией дед награжден орденами Отечественной войны и многочисленными медалями. Имеет благодарности от Верховного главнокомандующего.
После окончания войны дед почти 2 года служил в городах Бург, Магдебург, Кенигсберг. Домой вернулся в 1947 году офицером запаса. Дома его ждали родители и трое братьев. В 1948 году женился на молоденькой учительнице из Сеитовки Райхан Ишмуханбетовне, моей бабушке. Вместе вырастили троих детей. Всю послевоенную жизнь трудился в родном селе Ясын-Сокан Красноярского района: секретарем парткома, председателем колхоза «Заветы Ильича», председателем Джанайского сельсовета.
И здесь работу совмещал с учебой, окончил советско-партийную школу, заочно — Волгоградский сельскохозяйственный институт. И мирный его труд оценен медалями и грамотами. Везде, где он работал, пользовался огромным авторитетом. Односельчане старшего поколения до сих пор вспоминают, как он помогал каждому не только советами, но и делами, как в послевоенные годы, так и в годы, когда в сельских глубинках постепенно налаживалась жизнь.
Дети, внуки, правнуки, родные, близкие хранят светлую память о самом любимом человеке. Его нет вместе с нами, но он незримо живет рядом. Все свои поступки я сверяю по деду.
Я горжусь своим дедом.
Фото
Документы
