Я, Френкель Августина Ивановна, 1939 г.р. Пишу об участниках Великой Отечественной войны 1941 – 1945 гг., своих родственниках. Мой дядя, Френкель Наум Христофорович, 1923 г.р., лейтенант. Он призывался на фронт Астраханским РВК, проходил службу в 968 стрелковом полку 255 стрелковой дивизии. Погиб 12 июля 1944 г. Мой папа, Френкель Иван Христофорович, и мой дядя, Френкель Михаил Христофорович, искали его могилу. Её нашли следопыты Идрицкой средней школы Псковской области. Они приезжали к нам, когда папа был живой. Приезжали во главе с руководителем. Папа хотел поехать туда, но не смог. Френкель Наум Христофорович похоронен в деревне Звоны Опочецкого района Псковской области. Я была там. Приехала в Идрицу, нашла школу, пришел руководитель, который был у нас в гостях. Извините меня, не помню его фамилию, имя, отчество. Переночевала в гостинице. Рано утром уехала автобусом в деревню Звоны Опочецкого района на могилу к дяде, он похоронен в братской могиле. Там стоит памятник, могилы огорожены. Стою, ко мне подходит женщина и говорит: «Вы приехали на могилу, а мне сказали, кто приезжает, идут в школу». Я так и сделала. Меня приняла директор, Валентина, отчество не помню, Никифорова. Она попросила меня выступить перед детьми. Их выстроили, как на линейке, и я выступила перед школьниками. Женщина, которая встретила меня у братской могилы, спросила, к кому я приехала, я объяснила. Она мне рассказала, что в дядю выстрелил немецкий снайпер, немцы целились в командный состав, а наш снайпер отомстил за моего родственника и убил этого снайпера. Она же сказала, когда в дядю выстрелили, к нему подошла наша женщина и взяла его на руки, и на руках у нее он умер. Ему было 22 года. Директор школы проводила меня на остановку, и я уехала домой. Руководитель следопытов из Себежа просил меня зайти к одной женщине, которая была там, там у нее похоронен сын, я это сделала, но она была тяжелобольна, и я ему об этом написала. Это все о моем дяде с папиной стороны, Френкеле Науме Христофоровиче.
Егорова Екатерина Федоровна, мамина сестра, проходила службу в инфекционном военном подвижном госпитале № 2073. Тётя родилась в 1903 г. в г. Енотаевске Астраханской области. Она окончила Астраханский мединститут и была направлена в Енотаевскую противочумную станцию. Тётя была единственным подполковником в городе (?). Затем она переехала в Астрахань и поступила в госпиталь, в инфекционное отделение, заведующей. Этот госпиталь сейчас находится на Никольской улице. Жила Екатерина Федоровна на улице Народнобульварной, сейчас улица Анатолия Сергеева. На фронт была призвана в 1941 г. Кировским РВК г. Астрахани. Во время войны переквалифицировалась на военного хирурга и прошла фронт вплоть до Вены. Однажды она приезжала на машине к нам с фронта и привозила мешок картошки, мы очень обрадовались. В Румынии тётя встретилась с одной женщиной, которая эвакуировалась из Харабалей и очень тосковала по родине, она подарила мне куклу, тетя Катя мне её привезла. Когда мне было 18 лет, папа на работе взял мне путевку в санаторий Кисловодска. Я поехала и там заболела воспалением легких. Меня лечила врач, которая воевала вместе с моей тётей. Она меня вылечила. Когда моя тётя вышла на пенсию, она поехала работать в город Холмск Сахалинской области, чтобы получать побольше военную пенсию. Затем она вернулась в Астрахань. Умерла в 1987 г. и похоронена на Рождественском кладбище.
Моя мама, Егорова Валентина Федоровна, 1905 г.р., родилась 23 февраля в г. Енотаевске Астраханской области. В 1937 году поступила в Астраханский рыбвтуз. В 1941 г. их экстерном выпустили из рыбвтуза. Она работала на Астраханском рыбокомбинате, затем на Сероглазинском рыбзаводе технологом. Готовила анализы на рыбу, которую затем отправляли на фронт и на стол правительству. В 1944 г. у неё неправильно приняли роды. Она вышла на работу, но потом сильно заболела, а меня она забрала к себе в няньки. Брат родился нормальный. Мне было 4 года 8 месяцев. После лечения мама снова вышла на работу. Когда мама снова заболела и не смогла выйти на работу, к нам пришел директор рыбзавода, Яхтин, т.к. у него пропал технолог, он пришел в ужас. Мама хватала меня за руку, и бегали мы с ней вдоль забора, спасибо, у нас был забор, а то бы она увела меня в степь на съедение волкам, т.к. у нее была сильная потеря крови и были сильные боли. Яхтин решил детей забрать, а к маме приставить работницу. Работница побыла с ней и начала у директора в ногах валяться, тогда работницы стали меняться. Поставили маме в ноги нагретые кирпичи и напоили кофе, что она и требовала. И мама впервые уснула. А приехавшая в это время в отпуск её знакомая врач из Львова ей это не разрешала, т.к. считала, что у неё белая горячка. Она осталась с мамой. Яхтин вызвал лаборантов из Сероглазовки. Те приехали и стали спрашивать адрес мужа, а она им говорит: «У меня всё хорошо, а он пускай учится». Они нашли адрес, и папа приехал и забрал нас в город. Директор дал баркас. Здесь он (?) собрал консилиум врачей, а они сказали, что она на пределе. Что о ней говорили в коридоре, мама слышала. Велели её обложить грелками и дать пить столько, сколько она хочет, чтобы образовалась кровь. Ей назначили уколы, и она выжила за счет сердца. После выздоровления она уехала на работу. Там ей сказали: «Подавай на акушерку в суд». А она ответила: «Я выжила, а у неё трое детей». И не стала подавать.
Мне было 3 года и 3 месяца, когда я поила солдат 76 гвардейского полка 28 армии. «Катюши» стояли на улице Народнобульварной. Они были покрыты зеленым брезентом. Солдатам было запрещено заходить во двор, где был водопровод. Мы с братом, Егоровым Владиславом Борисовичем, им кружками таскали воду со второго этажа, держась одной рукой за перила, а другой несли воду в кружке. Лицо одного солдата я помню до сих пор. Я разыскивала их родственников, т.к. знала, что они все погибли. «Катюши» направлялись в сторону Сталинграда и Калмыкии.
Мой папа, Френкель Иван Христофорович, призван в 1941 г. Микояновским РВК, г. Астрахань. Лейтенант, проходил службу в 324 отдельном батальоне 155 танковой бригады армии Еременко в Сталинграде.
Фото
Документы
